Участвовал в исключении Л.К. Чуковской из Союза писателей, не молча сидел и стенку подпирал, а выступал. Правда, там многие присутствовали и выступали - и все, так сказать, "герои литературы".
Это описано в книге "Процесс исключения" Л. Чуковской. Непосредственно Ю. Яковлев упоминается в главе 7 и 8, на описании заседаний СП. Если захотите посмотреть текст - это омжно сделать вот тут: http://www.chukfamily.ru/Lidia/Proza/protsess.htm
Конечно, были люди и дела и пострашнее. Но для человека, активно писавшего высокоморальные рассказы о любях чести и совести, это не есть гут. Ну и вспомнился он первым почему-то. Хотя там и Грибачев. и Барто бесчинствовали...
Ну все же маленький кусочек: "Наизусть я, естественно, этих цитат не помнила, листы, поднятые с пола, перепутались, рев стоял страшный, и силы мои, и время мое истекли, и вместо всех заготовленных выписок о неизбежной победе слова я проговорила напоследок: - С легкостью могу предсказать вам, что в столице нашей общей родины, Москве, неизбежны: площадь имени Александра Солженицына и проспект имени академика Сахарова. Молчание. Кто-то: И переулок имени Максимова. Громкий хохот. Я (потерявшись, замедленно): И тупик Юрия Яковлева.
no subject
Это описано в книге "Процесс исключения" Л. Чуковской. Непосредственно Ю. Яковлев упоминается в главе 7 и 8, на описании заседаний СП. Если захотите посмотреть текст - это омжно сделать вот тут: http://www.chukfamily.ru/Lidia/Proza/protsess.htm
Конечно, были люди и дела и пострашнее. Но для человека, активно писавшего высокоморальные рассказы о любях чести и совести, это не есть гут. Ну и вспомнился он первым почему-то. Хотя там и Грибачев. и Барто бесчинствовали...
Ну все же маленький кусочек:
"Наизусть я, естественно, этих цитат не помнила, листы, поднятые с пола, перепутались, рев стоял страшный, и силы мои, и время мое истекли, и вместо всех заготовленных выписок о неизбежной победе слова я проговорила напоследок:
- С легкостью могу предсказать вам, что в столице нашей общей родины, Москве, неизбежны: площадь имени Александра Солженицына и проспект имени академика Сахарова.
Молчание.
Кто-то: И переулок имени Максимова.
Громкий хохот.
Я (потерявшись, замедленно): И тупик Юрия Яковлева.