![[personal profile]](https://www.dreamwidth.org/img/silk/identity/user.png){kind=small}
butavkaМолчаливые фильмы, трамваи с площадкой открытой,
Чехарда и лапта, дровяной деревянный сарай...
Возникают из тьмы очертания давнего быта -
И душа экскурсанткой вступает в покинутый рай.
Как светло и привольно живется там детям и взрослым!
Все капризы мои моментально прощаются мне;
В мире этом ещё не обижен никто и не сослан,
И не болен никто, и никто не убит на войне.
Там счастливые сны до утра моей матери снятся,
Там осенней порой вечера так уютно длинны,
И на книжную полку, где с Фетом соседствует Надсон,
Даргомыжский и Лютер степенно глядят со стены.
В том домашнем раю, в безмятежно - безгрешном покое
Беспечально, бессмертно родные звучат голоса,
А на Среднем проспекте копытами цокаю кони,
И на кухне чуть свет музыкально гудят примуса.
1987
Вадим Шефнер
Чехарда и лапта, дровяной деревянный сарай...
Возникают из тьмы очертания давнего быта -
И душа экскурсанткой вступает в покинутый рай.
Как светло и привольно живется там детям и взрослым!
Все капризы мои моментально прощаются мне;
В мире этом ещё не обижен никто и не сослан,
И не болен никто, и никто не убит на войне.
Там счастливые сны до утра моей матери снятся,
Там осенней порой вечера так уютно длинны,
И на книжную полку, где с Фетом соседствует Надсон,
Даргомыжский и Лютер степенно глядят со стены.
В том домашнем раю, в безмятежно - безгрешном покое
Беспечально, бессмертно родные звучат голоса,
А на Среднем проспекте копытами цокаю кони,
И на кухне чуть свет музыкально гудят примуса.
1987
Вадим Шефнер
